Над пропастью по лезвию меча - Страница 46

— Возраст у него подходящий, отправим на пенсию, его группу расформируем, проведение операции по эвакуации Рикки, поручим Вам, Френк вас знает, и возражать не будет. Ну а то, что эвакуация сорвалась, так это в разведке бывает, у Френка не будет оснований поднимать шум. Хорошо бы подкинуть русским материалы, якобы полностью изобличающие Рикки, но на деле фальшивые. Что скажите на эту идею?

— Опасно, русские не дураки, они могут разоблачить фальшивку.

— Вам виднее Френк, вы русских знаете лучше, идите и подготовьте операцию, назовем ее «Тикки».

— Почему «Тикки»? — сдержанно удивился мужчина.

— Когда я стал руководить этой службой, Френк мне рассказал, что псевдоним «Рикки» наш агент выбрал сам, по аналогии с мангустом Рикки — Тики — Тави. Помните Киплинга? — джентльмен «сукин сын» ухмыльнулся, — Право слово он большой романтик наш Рикки, вот пусть и соответствует романтическому идеалу, — и жестко закончил разговор, — до самого конца соответствует. Это все, идите Гарри.

«Дерьмо, дерьмо вся эта работа просто дерьмо, — мужчина вышел из кабинета, кивнул секретарю и пошел к себе, — нет хуже дерьма, от того можно отмыться, а от этого никогда».

После работы мужчина зашел выпить стаканчик в свой клуб, на работе он как белый человек не пил до заката солнца, и делал из этого принцип. Единственный принцип, который у него остался, и который не мешал его работе.

В клубе он уселся за свой столик, официант, не спрашивая, принес ему шотландское виски в высоком бокале. Мужчина выпил.

— Вам подали уксус Гарри? Вы так поморщились, — за его столик присел элегантный господин.

— Нет, просто смываю аромат от нашей работы, — ответил мужчина.

— Боюсь Гарри, для этого мало одной порции, — серьезно заметил элегантный господин.

— Не бойтесь за меня Гарольд, я выпью две, — также серьезно ответил мужчина.

— Две порции, Гарри? — переспросил господин, — значит у вас серьезные неприятности. Русские готовят вторжение в Британию, а мы об этом мало знаем?

Мужчина посмотрел на элегантного господина, этот парень занимал в Службе высокий пост, он был заместителем руководителя ближневосточного отдела Службы. Мужчина симпатизировал Гарольду, в чем-то их судьбы были похожи, оба пришли в Службу в начале войны, из одного университета, оба боролись с нацистами, выиграли эту войну и, остались работать дальше. У обоих от романтических идеалов, остались одни привычки, за которые они упорно держались, чтобы сохранить остатки самоуважения.

— Русские не готовят вторжение, им не до этого. Они опять ведут героическую битву за урожай. Пока они решают, кто победит, последние решения партии или здравый смысл, наша старушка Англия, может спать спокойно, — невозмутимо сказал мужчина, допил виски и, знаком показал официанту, чтобы он принес еще.

— Гарри у вас опять неприятности с сыном? — сочувственно спросил Гарольд, совершив вопиющую бестактность, показав, что знает его семейные обстоятельства.

— Нет, Гарольд, я полагаю, что у моего сына неприятности со мной, — с горечью ответил мужчина, — иногда я думаю, что эти «цветы любви» правы, а мы с нашей ложью нет, только боюсь, что их путь, это дорога в никуда, они отвергают нас, но ничего не предлагают взамен.

— Гарри выпейте еще и не думайте о мировых проблемах, — посоветовал элегантный господин, — все вернется на круги своя, и вы еще увидите, как ваш сын берет кредит в банке, для строительства своего дома.

— Скажите Гарольд, вам приходилось предавать своих агентов? Не дешевых платных информаторов, а настоящих британцев, верных своему долгу, верных нашей чертовой Службе и стране? — мужчина достал сигару, отрезал кончик, и начал ее раскуривать.

— Что за вопрос Гарри? — поморщился элегантный господин, — если Вам приходится принять тяжелое решение, примите его, и забудьте о нем.

— Гарольд вы помните Киплинга? У него есть прелестный рассказ, про мангуста Рикки — Тики — Тави, который убил кобр и спас семью англичан, — мужчина вдохнул ароматный дымок сигары, выдохнул, с горечью продолжил, — А как бы вы назвали англичанина, который убил бы спасшего его семью мангуста, чтобы продать его шкурку изготовителю чучел?

— Вероятно, я назвал бы его негодяй, — осторожно ответил элегантный господин.

— Вероятно, мой сын, не так уж не прав, когда назвал меня так, прежде чем уйти из дому, — холодным ровным тоном сказал мужчина, — ладно, извини меня за этот разговор Гарольд, у меня был тяжелый день.

Мужчина допил виски, оставил в пепельнице сигару, кивнул элегантному господину, встал и ушел из клуба.

Советский разведчик посмотрел ему вслед. Полученная информация, была ясной. Служба готовила масштабную многоходовую операцию против СССР и первым ее шагом была сдача своего агента. Но Гарольд Либс думал не об этом, он думал о себе, о своей судьбе, о своей совести и своем долге. Он был последним из тех иностранцев, что работали на СССР ради идеи, той идеи, что когда-то в увлекла их, своей чистотой и надеждой на построение нового общества. Во время второй мировой войны его убедил работать на Советы, Гарольд Адриан Рассел Филби, использовав его искреннее возмущение тем, что русские одни несут всю тяжесть войны с нацистами. Он помог раз, два, а затем постоянно передавал русским информацию, о работе союзников, о возможности заключения сепаратного мира с нацистами, за спиной истекающего кровью СССР. Он был искренен в своей работе, он помогал русским в их общей войне против нацизма. А потом, после войны? Его законсервировали, оборвали все связи, перевели в дремлющую сеть. О его работе на русских знал только Филби. Ким Филби осторожно протежировал ему, и Либс делал успешную карьеру в Службе, с «кембриджской пятеркой» у него не было контактов. После провала Филби и его ухода в Россию, ему предложили продолжить сотрудничество, он согласился, бушевала «холодная война», надо было помочь русским с трудом залечивающим послевоенные раны, в их борьбе, против наглых, сытых, богатых и самодовольных янки, готовящихся уничтожить СССР, и утвердить гегемонию США во всем мире.